Глава III

Это была необычная зима во всех отношениях. Я впервые был настолько одинок, что начал изобретать для себя развлечения, которые могли бы показаться кому-то проявлением первых признаков безумия. Помню, тогда я всем сердцем, всей душой полюбил небольшую библиотеку поблизости. Там хранились мои сокровища. Только МОИ. Никто не смог бы оценить и понять их так, как я. Я жил с ними, я жил ими. Это было почти единственное общение, на которое я мог расчитывать. Я смеялся от души и плакал с героями книг, которые стопками приносил к себе в каморку. Я не мог расстаться с ними ни на миг. Когда мне нужно было выйти на пару минут,  я брал одну из книг с собой как компаньона. Я мог часами обдумывать прочитанное, снова и снова возвращаясь к любимым моментам. Я мечтал.

До праздников оставалось совсем немного, когда я, прочитав одну из чудесных историй моего теперь уже любимого автора, решил, что атмосфера каморки слишком мрачна и уныла. Была ужасная погода. Шёл дождь и порывы ледяного ветра хлестали меня по лицу. Я зашёл в небольшую лавку, чтобы немного отогреться. Старый, неприятного вида хозяин обрадовался редкому посетителю и поспешил предложить мне купить что-нибудь. Мне не нравились его хитрые глазки и грязные, крючковатые руки, но я не хотел уходить так скоро и был вынужден взглянуть на товары. Узкие полки были заполнены всяким хламом: стеклянными ангелочками с неумело разрисованными ликами, железными вазочками, напоминавшими маленькие погребальные урны, бумажными цветами на картонных стеблях, снежинками из фольги, разнообразными свечами всех цветов и размеров. Поразмыслив немного, я выбрал несколько свечей и колоду игральных карт. Хозяин, видимо разочарованный небольшим уловом, поторопился упаковать купленное и выпроводить меня.

Свечи, искусно расставленные по углам, я зажигал каждый вечер. Их мягкий свет наполнял мою каморку праздничным духом. Казалось, она становилась похожа на уютную гостиную в каком-нибудь особняке. Часами я лежал на кушетке, балуя себя имбирными пряниками и горячим шоколадом, и смотрел на маленькие звёздочки на полках и рабочем столе.

В ту ночь снег падал особенно тихо. Белые хлопья мягко обволакивали землю под моим окном. Свечи почти догорели. Одна за другой они умирали в этой оглушающей тишине. Я устал и лёг пораньше. Тёплый свет медленно покидал мою каморку, но одна из свечей всё ещё горела. Казалось, она давно должна была растаять, но минуты тянулись бесконечно долго, а она всё не гасла. Огонёк танцевал, и отсветы на стене сплетались в причудливые фигуры. Мои глаза закрывались, но я чувствовал, что не усну, пока свеча будет гореть. Огонь подрагивал и мерцал, я начинал впадать в забытье. Я больше не открывал глаз, но сквозь веки видел вспышки света. Всё медленнее и медленнее.

Я проснулся поздней ночью в темноте. Меня разбудил сквозняк, гулявший по комнате. Снегопад давно закончился, и ветер, разметая белый покров, яростно кидался на окно, будто бы пытаясь ворваться в мою каморку. В какой-то миг я подумал, что это может произойти. Больше не было мягкого света. Казалось, тьма поглотила весь мир и спастись от этой вечной зимы уже никогда не удастся.

Глава II

Здравствуй, дорогой мой читатель. Ты снова здесь, в моем укромном уголке за шифоньером. Плотное одеяло служит нам крышей и занавесом. Здесь немного пыльно и пахнет старыми духами и пудрой. Здесь тихо и уютно.

Я любил жить у бабушки и деда. Их квартира напоминала отдельный мирок со своими законами, правилами, традициями. Запахи не были похожи на те, что царили у нас дома. На кухне пахло яблоками, бабушкиной стряпнёй, а по утрам крепким чёрным кофе. В зале стоял сервант с многочисленной посудой, рюмками и фарфоровыми фигурками танцующих девушек и весёлых гармонистов. В нижнем отделении за дверцей стояла зелёная бутылка, привезённая когда-то давно с моря. От неё исходил горьковатый запах пробки. Там же находилась шахматная доска и ещё много любопытных предметов, вроде винтиков, дверных ручек и крючков для одежды. В боковых отделениях висела одежда и хранились конфеты, самое большое сокровище. Запах там был чудесный - запах чистых, выглаженных костюмов, мыла и шоколада. Бабушка иногда открывала заветную дверцу и угощала меня трюфелями. Они были настолько вкусны, что я относился к серванту как к святыне и часто сидел около него, в тайне надеясь на очередную порцию лакомства.

В спальне, на прикроватной тумбочке стоял чудесный ночник с красным абажуром и подставкой в виде золотистых ангелов, держащихся за колонну. Ночник включался от прикосновения к подставке. Иногда по ночам ветер, забредавший в открытую форточку, зажигал свет.

У двери стоял небольшой красный столик с зеркалом в лепной раме. На зеркале висели бабушкины бусы и броши. Столик был уставлен флаконами разных форм и размеров. Духи во многих из них поменяли свой запах от времени. Бабушка редко что-то выкидывала.

Помню ещё пианино в небольшой комнате около кухни. Этот инструмент всегда вызывал во мне смешанные чувства. Он казался пугающе большим и сложным в освоении, но я никогда не переставал мечтать научиться извлекать из него музыку, подобную той, что играла моя сестра.
Вся квартира была наполнена звуками, которые слышатся мне и сейчас.

Когда я теперь вспоминаю, как гостил у бабушки и дедушки, как придумывал себе игры или просто сидел в каком-нибудь пыльном углу и мечтал, я понимаю, что всё это счастье, все эти чудесные мгновения, это ощущение покоя ушли вместе с детством, исчезли незаметно. Я лишился этого прекрасного места. Та квартира всё ещё есть, там всё ещё живут мои бабушка и дедушка, но там уже нет меня. Я никогда больше не смогу полностью ощутить всю её прелесть.

Иногда мне хочется, чтобы пелена, когда-то застилавшая мне глаза, искажавшая действительность, делавшая её идеальной, снова появилась передо мной. Кто сказал, что счастье в понимании,  в осознании реальности? Я хочу вернуть свою сказку.

Глава I

Пришло время написать хоть что-то не в закрытый от чужих глаз дневник. Этот блог тоже не для широкой публики. Слишком многое мне пока сложно открывать, но первый шаг сделать всё-таки стоит. Вряд ли кто-то из знакомых найдёт эти скромные заметки. Люди любопытны от природы, но, как правило, не прилагают никаких усилий, чтобы узнать больше, чем им говорят открыто.

Итак, мой воображаемый читатель, добро пожаловать в мир запутанный и необъяснимый. Уверен, твой мир тоже полон тайн и загадок, но иногда так хочется отойти от него, окунуться в чужую жизнь, хоть на время стать кем-то другим. Я приоткрою тяжёлый занавес, что скрывает мои покои. Не пугайся этой пыльной коморки. Совсем скоро она станет для тебя убежищем от холодной реальности. Это будет уже не та тёмная келья, полная неизвестности и мрака. День за днём я буду лить сюда свет понимания.

Не бойся загадок и метафор. Они призваны украшать повседневность подобно кружеву. Если у тебя достаточно пытливый ум и богатая фантазия, эта игра не покажется тебе слишком мудрёной. Но хватит скучной прозы. Сегодня ты ещё должен успеть попасть на бал.

Да-да, именно на бал.

Это было так давно... Я чувствую запахи, слышу звуки, но время отделяет меня от той ночи, что не даёт мне покоя. Я бродил по аллее. Влажный воздух перед грозой мягко обволакивал меня. Как жаль, подумал я, что негде присесть. Мне не хотелось больше двигаться. Уверен, если бы там была скамейка, я не удержался бы, и провёл на ней всю ночь, вдыхая аромат свежей травы, хвои и влажного воздуха.

Я вернулся в свою каморку, но ночь по-прежнему звала меня. В открытое окно доносилось предрассветное пение птиц. Я снова не спал. Ночь слишком красива, чтобы отдавать её сну.

Гроза всё не начиналась. Луна выглянула из-за туч, и случилось чудо. Я увидел на стене каморки великолепную картину. С полчаса кружились перед моим взором образы, затем я начал записывать увиденное. Луна была мне вместо свечи, моей музой был тёплый весенний воздух. Лёгкий ветерок подгонял меня. Откуда-то снизу доносился чудесный запах. Запах романтики и приключений, запах весны, запах предвкушения чуда. Это была сирень. Тени кружились в моей каморке, бесцветные тени. Но нет! Они не бесцветны! Чудные наряды привиделись мне. Снова ветерок торопил меня. Откуда он только взялся в такую тихую ночь? 

Я остановился и перечитал. Слова удивительно мягко ложились на слух. Они напоминали мне листья, нежно шелестящие там, на аллее. Что это была за музыка! Что это был за танец! Для того, чтобы почувствовать всё это, нужно быть в той ночи, нужно дышать тем воздухом и слышать ту музыку ветерка. Птицы... они хотели мне что-то сказать. Ну конечно же! Рассвет.
Последняя строка, и мой танец будет окончен.  Теперь я мог уснуть до следующей ночи.

Мой дорогой, мой искренний и понимающий читатель, ты, верно, утомился сентиментальными бреднями несчастного романтика, которого я нарисовал тебе здесь. Что ж, я не мог оставить его, ведь он существовал, он жил в той каморке, мечтал, любил кого-то, возможно даже страдал. Мне жаль его. Ничто не может быть мучительнее, чем безысходность, которая приходит после чудесной весны и мягкого лета. Но до осени он жил своей мечтой, он верил в возможность счастья. Он надеялся, чтобы обмануться. Так пожалей же его и ты, ибо каждый из нас бывает этим несчастным обманутым.

А теперь мне пора. Я смертельно устал, да и тебе нужно возвращаться в свою жизнь. Не грусти, мой друг. До встречи.